Избиение в оренбургской колонии не сломило верующих и их семьи в Саратове

«Подходили к машине, дорогу перегородил тонированный джип, оттуда выскочили несколько людей в балаклавах с автоматами и с криками „Стоять!“ скрутили руки и уложили на капот моего автомобиля» — так еще в июле 2019 года Феликс Махаммадиев описывал свое задержание. Интервью удалось записать после того, как Феликса выпустили после 11 месяцев в СИЗО. Тогда еще никто не знал, что всего через два месяца суд признает его виновными в организации экстремистской деятельности и снова отправит за решетку вместе с единоверцами.

«Досталось из-за того, что улыбнулся»

В декабре 2019 года Саратовский областной суд отказал в удовлетворении апелляционной жалобы верующих и оставил приговор в силе. В начале февраля пятеро из шести осужденных Свидетелей Иеговы были этапированы в Исправительную колонию № 1 в Оренбурге, а 6 февраля, по прибытии, их всех избили сотрудники колонии.

«Посадили на корточки и начали избивать дубинками, руками и ногами. Феликсу досталось больше всего, скорее всего из-за того, что он там улыбнулся на входе, потому что он улыбчивый», — рассказывает о тех событиях Евгения Лагунова, жена Феликса Махаммадиева.

После побоев врачи диагностировали у Феликса Махаммадиева перелом ребра, повреждение легкого и почки.

СИЗО и колония для трудолюбивого семьянина

У Алексея и Татьяны Буденчук двое несовершеннолетних детей. Вся их семья живет в небольшом частном доме, а основной доход приносит домашнее хозяйство. Но 12 июня 2018 года их жизнь резко изменилась. К ним домой пришла группа вооруженных правоохранителей.

«Я увидел, что в гараж входит человек в маске, в форме. Через несколько секунд он поднялся наверх по лестнице, положил меня на пол, надел наручники», —

рассказывает Алексей Буденчук о своем задержании.

По словам его сына Егора, силовики задержали тогда обоих родителей: «Маму и папу увезли. Я переживал, что может случиться такое, что не увижу их больше».

В итоге Татьяну отпустили, а Алексей через два дня по решению суда был помещен в следственный изолятор вместе с Константином Баженовым и Феликсом Махаммадиевым. Еще троим верующим была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде.

«В общей сложности в следственном изоляторе я пробыл 11 месяцев и 8 дней. 20 мая 2019 года нас оттуда выпустили под другую меру пресечения — запрет определенных действий», — вспоминает Алексей Буденчук.

«Потерпевшие отсутствуют, ущерба нет»

В июле 2019 года началось рассмотрение по существу уголовного дела в отношении верующих. Адвокат Виктор Шипилов обращает внимание на безосновательность обвинения.

«Если даже прочитать обвинительное заключение, там прямо написано: „Потерпевшие отсутствуют, какой-то ущерб кому-либо не причинен“. Человек должен знать, в чем его обвиняют, когда он что-то совершил, где он что-то делал. Начинается с того, что в неустановленное время, в неустановленном месте, после определенной даты возник умысел на создание организации, деятельность которой запрещена», — говорит защитник Шипилов.

В итоге все шестеро верующих были признаны виновными и приговорены к тюремному заключению на срок от двух до трех с половиной лет.

Это судебное решение стало испытанием для родных и близких осужденных. Их жены заявляют, что будут и дальше поддерживать своих мужей и ни за что не откажутся от веры в Бога.

В июле 2019 года Феликс Махаммадиев и Алексей Буденчук делились в интервью, что уголовное преследование не озлобило их, а трудности, с которыми они могут еще столкнуться, они рассматривают как возможность доказать свою преданность Богу.

«Наступал момент, когда казалось: ну я всё, больше уже не выдержу. Но я молился Иегове каждый день о том, чтоб он мне давал спокойствие, радости на этот день», — рассказывал тогда Феликс Махаммадиев.

По словам жены Феликса Евгении, он не падает духом. «Очень им горжусь! Он не только достойно встретил это испытание, он проносит его достойно, и он мне помогает достойно держаться», — говорит она.

В связи с избиением верующих в Оренбургской ИК № 1 поданы жалобы Уполномоченному по правам человека в России Татьяне Москальковой, Генеральному прокурору РФ Игорю Краснову, в Управление ФСИН России, Следственный комитет РФ и в десятки иных органов.