Aleksei Metzgerin puhe Permin kirjelmissä

Подсудимый Мецгер А. А.: «Люди в деревне собирались читать Евангелие, и пришло начальство и разогнало их. Следующее воскресенье опять собрались, тогда позвали урядника, составили акт, и их предали суду. Судебный следователь допрашивал, товарищ прокурор составил обвинительный акт, судебная палата утвердила обвинение, и их предали суду. Товарищ прокурор обвинял, на столе были вещественные доказательства — Евангелие, и их приговорили в ссылку».

Уважаемый суд и участники процесса, это вам ничего не напоминает? Наша встреча в ДК проходила тоже в воскресенье.

А это отрывок из романа Л. Н. Толстого «Воскресение». Прошло 120 лет с тех пор, как Толстой написал эти слова, но мы видим, что проблема со свободой вероисповедания в современной России стоит все так же остро.

И поэтому в самом начале моего выступления я хочу заострить внимание на этом ключевом моменте, что каких бы ни было штампов, клише в обвинительном заключении, какие бы страшные слова сейчас ни говорил прокурор в своей части прений: «антиконституционная деятельность», «угроза основам безопасности государства, основам конституционного строя», «разжигание розни», подоплека, то есть сам предмет, один и тот же остается — меня судят лишь за то, что я читал и до сих пор читаю Библию и обсуждаю ее с другими.

Библия — это не только главный вещественное доказательство в моем деле на этом процессе, я бы сказал — орудие совершения преступления!

В подтверждение этого хочу зачитать одну интересную мысль из Священного Писания, в послании Павла Евреям 4:12 говорится: «Ибо Слово Божье живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого, оно проникает до разделения души и духа, суставов и косного мозга и судит помышления и намерения сердечные». Библия — это как духовный меч, она, с одной стороны, может затронуть искреннего человека и разоблачить лицемера!

О роли духовного меча в совершении моего преступления еще поговорим, вернемся к обвинению.

Итак, в чем же меня обвиняют? Статья 282. 2 УК РФ – участие в деятельности …