Дело Андреева и др. в Ярославском

Возбуждено уголовное дело против верующих из поселка Ярославский Приморского края.

Бориса Андреева доставляют в СИЗО-2, а Наталью Шарапову — в СИЗО-3 в Уссурийске. Известно, что они проведут под арестом по меньшей мере 22 дня.

Анатолия Ли также помещают в СИЗО-2 Уссурийска до 28 октября 2022 года.

Адвокат посещает Наталью, Бориса и Анатолия в СИЗО. Все трое находятся в хорошем физическом и эмоциональном состоянии.

Наталья содержится в двухместной камере еще с одной женщиной. В камерах Бориса и Анатолия по 10 человек. Верующие говорят, что отношение со стороны сокамерников и сотрудников изолятора уважительное — к 71-летнему Борису обращаются по имени и отчеству.

По словам адвоката, после ареста мирных верующих в поселке Ярославском, в котором проживает немногим более 8 тысяч жителей, стала распространяться ложная информация об опасности, которая якобы исходила от Натальи Шараповой, Бориса Андреева и Анатолия Ли, из-за чего репутация этих мирных и законопослушных граждан серьезно пострадала.

За месяц пребывания в заключении Наталья получила уже 200 писем поддержки, Борис и Анатолий — порядка 100, за что верующие очень благодарны. Письма помогают им не падать духом.

Проходит обыск по адресу прописки обвиняемого Анатолия Ли. Сам Ли находится в СИЗО уже 2,5 месяца, а эту квартиру снимает сторонний арендатор. Во время обыска квартиранту предлагают добровольно выдать запрещенную в РФ экстремистскую литературу, при этом изъято ничего не было. Обыск не превышает получаса.

Борис, Анатолий и Наталья по-прежнему чувствуют себя хорошо. На качество питания и условия в камере не жалуются. Сохраняют позитивный настрой. Они благодарны единоверцам за то, что те продолжают писать им письма в больших количествах, что вызывает удивление у сотрудников СИЗО и заключенных. Верующим разрешены свидания с родственниками. Наталья имеет возможность говорить с родными по телефону.

Следователь СУ СК РФ по Приморскому краю капитан юстиции Елена Пискун удовлетворяет ходатайство жены Бориса Андреева о возврате телефонов и компьютеров, изъятых у них во время обыска.

У 71-летнего Бориса Андреева подозрение на тяжелое, угрожающее жизни заболевание, однако следователь Пискун Е. В. отказывается смягчить ему меру пресечения или перевести его в другое СИЗО, где он мог бы пройти срочное обследование и лечение. Александра Андреева, жена Бориса, подала соответствующее ходатайство после получения результатов анализов мужа, но следователь в удовлетворении ходатайства отказала.

Становится известно, что Борис Андреев переведен из уссурийского СИЗО во Владивосток. Он находится на медицинском обследовании, длительность которого пока неизвестна. Ему можно писать письма.

Дело поступает в суд и передается судье Олесе Ульяновой.

Бориса Андреева возвращают в СИЗО-2 Уссурийска. Ранее верующего с подозрением на онкологическое заболевание перевели в СИЗО-1 Владивостока для медицинского обследования, которое, однако, так и не было проведено.

Становится известно, что Бориса Андреева перевели в другое СИЗО. Теперь он находится в следственном изоляторе Владивостока.

Прокурор заявляет отвод судье Олесе Ульяновой. Суд удовлетворяет отвод.

В дело вступает новый судья — Погорелая Татьяна Игоревна.

Бориса Андреева вновь переводят в СИЗО-2 Уссурийска.

Судья Олеся Ульянова постановляет зачитать протоколы допросов троих свидетелей по делу в связи с их неявкой в суд по причине болезни. Адвокат заявляет возражения на действия председательствующего.

В ходе допроса еще один свидетель обвинения указывает на то, что с подсудимыми не знаком, он не знает, кто такие Свидетели Иеговы и впервые слышит об Управленческом центре Свидетелей Иеговы в России. Мужчина признается, что при допросе на него было оказано давление — если он не даст показания, ему увеличат срок надзора. Прокурор просит зачитать протокол его допроса. В связи с этим суд направляет в Следственный комитет выписку протокола судебного заседания и протокол допроса свидетеля для проверки действий оперуполномоченных Брадула и Большака на предмет принуждения к даче показаний (ст. 302 Уголовного кодекса).

Следующий свидетель говорит, что впервые слышит название «Управленческий центр Свидетелей Иеговы».

Суд приобщает к материалам дела постановление об отказе Следственного комитета от возбуждения уголовного дела в отношении проверки по факту превышения полномочий следователем Еленой Пискун.

В суд являются двое свидетелей: мать и дочь, инвалид I группы. Показания последней зачитывались на предыдущем заседании. Мать сообщает, что с подсудимыми не знакома, экстремистских призывов от них не слышала, зато замечала, что изучение Библии делает их лучше, помогает избавляться от вредных привычек. Опровергает часть приписываемых ей показаний, которые были даны под давлением.

Для допроса вызывают дочь женщины. Она рассказывает, что следователь ее оскорбляла в связи с инвалидностью.

Прокурор ходатайствует об оглашении показаний тайных свидетелей Алексея и Елки, так как один из них находится за пределами Приморского края, а другой на лечении в больнице.

Суд переходит к изучению письменных материалов дела. Оглашают с 5-го по 8-й тома: протоколы обыска, заключение психолингвистических и религиоведческих экспертиз.

На заседании суда продолжается зачитывание материалов дела.

Анатолий Ли объясняет суду, что на богослужении верующие побуждаются «к любви, доброте, к обсуждению и исследованию Библии». Добавляет, что еще в 2019 году стало известно о возможном преследовании Свидетелей Иеговы со стороны властей. Однако верующие «не стали скрываться от правоохранительных органов, потому что понимали, что не сделали никакого преступления против людей или государства».

Суд рассматривает вопрос о продлении срока содержания подсудимых в СИЗО до 22 июня. К этому моменту верующие будут содержаться под стражей уже 21 месяц.

Анатолий Ли возражает против этого. Он подчеркивает, что добровольно явился в органы следствия и своими действиями показал, что не собирается скрываться. Сторона защиты обращает внимание суда на то, что он находится в СИЗО уже почти полтора года, хотя российское законодательство запрещает так долго держать человека под стражей лишь на основании тяжести предъявленного обвинения. К тому же вина подсудимого не доказана, а сам Анатолий никогда не пытался повлиять на ход следствия.

Наталья Шарапова заявляет: «Сбегать мне незачем. Более того, я живу со своей престарелой мамой, которой уже 82 года. Моя мама сломала ногу и не может ходить. Я очень хочу ей помогать, быть рядом с ней. Я соблюдаю законы Бога, которые говорят только о любви. И психолингвистические экспертизы подтверждают, что в моих действиях не было никакого экстремизма».

Защитник Натальи отмечает: «Конечно, суд решит, являются ли совместные молитвы преступлением, но и [даже в случае с обвинениями в] тяжких преступлениях людям смягчают меру пресечения. Держать людей под самой строгой мерой пресечения так долго за то, что они пили чай и обсуждали Библию, — это неразумно».

Шарапова и Ли отдельно просят суд освободить из СИЗО Бориса Андреева, так как его здоровье ухудшается. Защитники Бориса добавляют, что по рекомендации онколога верующему необходимо регулярно проходить медобследование. Помимо этого, они обращают внимание на то, что Андрееву уже более 72 лет (он один из самых пожилых Свидетелей Иеговы, находящихся за решеткой — Прим. ред.).

Несмотря на озвученные аргументы, судья оставляет всех троих за решеткой. Затем суд переходит к исследованию материалов дела.

Допрашивается секретный свидетель под псевдонимом «Ёлка». По ее словам, она несколько раз посещала богослужения Свидетелей Иеговы в домах верующих. Свидетель признаёт, что не слышала призывов экстремистского характера от верующих и на встречах царила дружелюбная атмосфера.

Приморский краевой суд рассматривает жалобу верующих на заключение под стражу. Они ссылаются на обзор судебной практики, утвержденный Президиумом Верховного суда РФ от 18 января 2017 года, согласно которому «сама по себе тяжесть преступления не может являться единственным и достаточным основанием для заключения под стражу».

Наталья Шарапова отмечает: «Государственный обвинитель сказал, что я могу под страхом большого срока скрыться. Я нахожусь более 16 месяцев в заключении, знаю, что такое тюрьма, и мне здесь не страшно. Я верующий человек и живу по библейским законам, которые говорят о любви к людям, я не враждую с людьми, поэтому мне не страшно, даже если мне дадут 6 лет».
Борис Андреев заявляет: «Состояние моего здоровья ухудшилось… Я не то что убежать — уйти далеко не могу. По заключению врача, я нуждаюсь в медицинском наблюдении. Имея график судебных слушаний, я вполне бы мог совместить судебные заседания с лечением в медицинских учреждениях».
Суд оставляет верующих под стражей.

Прокурор просит огласить показания тайного свидетеля под псевдонимом Алексей, так как «Следственным комитетом приняты исчерпывающие меры по его поиску». Подсудимые против зачитывания и считают, что было принято недостаточно мер по приводу свидетеля. Адвокаты поддерживают эту позицию, заявляя, что им не предоставлены сведения, какая работа была проведена по поиску свидетеля.

После зачитывания показаний Анатолий Ли комментирует: «Могу согласиться только с тем, что меня зовут Ли Анатолий Юрьевич, а в остальном я бы хотел допросить свидетеля». Борис Андреев тоже дает свой комментарий: «Некоторые вещи, которые здесь приведены, не могли говорить Ли и Шарапова, так как это не соответствует нашей вере. Стоит ли доверять этим показаниям?»

Адвокаты подают ходатайство о смягчении меры пресечения для Андреева и Ли.

Анатолий выступает перед судом: «Ваша честь, уже более 18 месяцев я нахожусь под самой строгой мерой пресечения — заключением под стражу. Это приносит мне и моим родным боль: физическую и эмоциональную… Я законопослушный гражданин, поэтому в органы расследования я явился добровольно — сразу же, как только узнал, что мной заинтересовалось следствие. Разве это не доказывает, что я не собираюсь скрываться?»

Борис Андреев говорит: «Когда рассматривались материалы дела, зачитывались стенограммы наших встреч, там даже намека не было на какой-то экстремизм, на призывы к насилию, высказывания ненависти к каким-то группам».

Сторона защиты просит суд учесть ухудшение состояние здоровья 72-летнего Бориса Андреева.

В удовлетворении ходатайств о смягчении меры пресечения для Андреева и Ли суд отказывает.

Сторона защиты переходит к представлению суду своих доказательств.

Суд удовлетворяет ходатайство стороны защиты о просмотре видеоматериалов, полученных в ходе оперативно-разыскных мероприятий. На одной из записей богослужения проходит обсуждение тем: «Смотрите в будущее с верой и мужеством», «Помогайте тем, кому тяжело».

Комментируя одну из видеозаписей, Наталья Шарапова заявляет, что на ней она узнала женщину, которая была допрошена в суде под псевдонимом «Елка», и обращает внимание суда на противоречивость ее показаний. Так, Елка сообщила суду, что познакомилась с Шараповой лишь в 2020 году, а на самом деле она в 2018 году была в гостях у Шараповых и вела тайную видеозапись богослужения. На записи зафиксировано, как Елка беседует с мамой Натальи

В суде допрашивают трех свидетелей защиты. Они отзываются о подсудимой положительно. Одна из женщин рассказывает, что с Шараповой знакома, так как их дети учились в одной школе. Она описывает ее «как прекрасную мамочку, очень порядочного и хорошего человека» и добавляет, что с Натальей всегда было приятно общаться. Свидетели также сообщают, что Шарапова не обсуждала с ними религию и не приглашала на богослужения.

Борис Андреев ходатайствует об исследовании и приобщении письма Министерства иностранных дел, в котором говорится, что Свидетели Иеговы вправе исповедовать свою религию, и Мнения рабочей группы по произвольным задержаниям.

Борис также просит приобщить сравнение разных переводов библейских текстов, которые звучали на богослужениях, лежащих в основе обвинения. Судья отказывает в удовлетворении. Подсудимый просит внести в протокол заседания возражение на действия судьи и поясняет, почему считает это ходатайство важным для процесса.

Адвокат перечисляет местные религиозные организации Свидетелей Иеговы, которые были ликвидированы решением Верховного суда от 2017 года. Он комментирует: «Хорольского района в списке нет». Защитник просит обеспечить явку тайного свидетеля, называя ее настоящее имя, так как Шарапова узнала эту женщину, но суд отказывает.

Суд также не удовлетворяет ходатайства о приобщении исторических документов, позиции ЕСПЧ, а также допросе свидетеля со стороны защиты.

Поддержать подсудимых к залу суда приходят 14 единоверцев, 10 из которых пропускают в зал заседаний.

Анатолий Ли дает показания. Он говорит: «Исповедовать и распространять вероучение Свидетелей Иеговы — это по-прежнему законная деятельность».

«На Пленуме Верховного суда в 2011 году обращалось внимание: „Совместное исповедование религии, совершение богослужений или иные религиозные обряды и церемонии" — это „реализация… права на свободу совести и свободу вероисповедания", или иными словами, это способы выражения религиозных убеждений», — напоминает Ли. Также он отмечает, что психолого-лингвистическая экспертиза содержит вывод, что в его действиях и в действиях других верующих отсутствовали признаки экстремизма. «Это же подтвердили все допрошенные свидетели, прямо указав, что я никогда никого не побуждал к ненависти или вражде, не призывал к противоправным действиям против какой-либо религиозной или иной группы людей», — добавил он.

Проходит допрос Бориса Андреева. Он говорит о том, что обвинение его в экстремизме ошибочно, так как «на христианских богослужениях Свидетелей Иеговы в песнях, молитвах, комментариях верующих речь шла о любви и о стремлении к добрым делам».

Допрашивают Наталью Шарапову. Отвечая на вопросы адвоката, она рассказывает, что со Свидетелями Иеговы познакомилась в 1990-х годах, но приняла веру только после того, как сама решила, что ей это нужно, — в 2012 году, ее никто не звал и не уговаривал. Она упоминает, что одно из богослужений, запись которого содержится в материалах дела, проходило у нее дома, так как она и ее пожилая мама любят приглашать гостей. На вопрос о «ролях» на богослужении Наталья поясняет, что нет «старших» или «младших», все равны. На обвинение в распространении запрещенной литературы женщина отвечает, что не занималась этим, и при обыске у нее не было обнаружено никакой запрещенной литературы.

Прокурор запрашивает наказание Борису Андрееву и Анатолию Ли — 6,5 и 7 лет колонии соответственно. Наталье Шараповой он просит назначить 4 года лишения свободы условно.

По мнению прокурора, верующие заслуживают наказания, так как участвовали в богослужениях, характерных для Свидетелей Иеговы: «Мероприятия построены по плану, принятому в культовой практике международной религиозной организации Свидетелей Иеговы».

Однако защита утверждает, что обвинения против верующих голословны. «Деятельность какой религиозной организации, ликвидированной решением суда, организовал Ли с учетом того, что местная религиозная организация в поселке Ярославском Хорольского муниципального округа никогда не существовала? Каким тогда образом можно организовать или продолжить деятельность такой организации?» — спрашивает суд адвокат Анатолия Ли.

Адвокат Бориса Андреева обращает внимание суда на то, что часть свидетелей обвинения заявили об оказанном на них давлении со стороны следствия. Он также отмечает, что психическое заболевание одного из свидетелей ставит под сомнение достоверность его показаний.

Защита Натальи Шараповой заявляет: «Гособвинение решило, что Шарапову можно осудить лишь по факту ее веры. […] Единственное, что делали обвиняемые, — так это совершали религиозные обряды, читали молитвы, изучали и обсуждали библейские истории. […] Все могли убедиться, что это были обычные посиделки группы бабушек, ведущих разговоры о Библии». По мнению адвоката, Наталья Шарапова — «рядовой житель поселка Ярославский, верующий в Бога Иегову, не совершивший ничего, кроме безобидных и не запрещенных никем религиозных обрядов».

«Эти подсудимые — не самые худшие граждане нашей страны. Они никогда не привлекались к уголовной ответственности, абсолютно никакого криминального опыта, все являются людьми семейными, с самостоятельными доходами. Они ни в чем не нарушили правила проживания в нашей стране», — подытоживает защита.

Около 30 человек приходят поддержать подсудимых, которые выступают с последним словом, опровергая выдвинутые против них обвинения в экстремизме. Только из-за своей веры все они уже более полутора лет находятся за решеткой.